Дважды сожженная
05.06.2020
Деревня Семичастные Хутора возникла на чистом месте в 30-е годы прошлого века при сселении хуторов, обустроенных инициативными крестьянами по Столыпинской земельной реформе. На войну отсюда ушло более пятидесяти человек. Уходили семьями, бывало, что и отец с сыном, а то и с двумя, бывало, что два, а то и три брата одновременно. Немцы оккупировали деревню 2 октября 1941 года, установили свой порядок. Постоянно они здесь не обитали, наезжали раз-другой в неделю с проверками. Зимой в Семичастные Хутора стали наведываться партизаны. Приходили, как правило, по ночам, потом осмелели и только выставляли караул в центре деревни, откуда далеко просматривались дороги. В Косеватском партизанском отряде Филиппа Васильевича Аксёнова сражались жители Хуторов Василий Холькин и два брата Кузиковых – Семён и Николай. Сама деревня Косеват (Косеватое) располагалась бы ныне в Брянской области, до границы с Калужской было километра полтора. Николай Никитович Кузиков вскоре, 6 апреля 1942 года, погиб в бою у деревни Ветьмица. Его похоронили с подобающими почестями на новом кладбище Семичастных Хуторов.
В конце июня того же года немцы блокировали партизан в Раменском лесу и приказали всему гражданскому населению, ютившемуся в шалашах и землянках по окраинам леса, выйти. Их заперли в клубе и держали под охраной. Не вышедшую из леса семью Алексея Кузнецова с родственниками прямо у шалаша истязали, и люди приняли мученическую смерть. Были истерзаны и убиты Марфа Кузнецова, Илья Ильич Кузнецов, Егор Васильевич Кузнецов, Алексей Васильевич Кузнецов, Владимир Матвеевич Барков, Илья Васильевич Шувалов.
В то время, пока жители сидели взаперти, немцы сожгли деревню, оставив клуб, школу и пять жилых домов. Через пять дней узников выпустили из клуба. Первым делом жители похоронили на кладбище шестерых безвинно погибших людей. Сообщили, что среди расстрелянных у Косеватого людей есть и жители Семичастных Хуторов. На лошади привезли оттуда двух покойников – партизана Семёна Никитовича Кузикова и его жену Татьяну Григорьевну, которых похоронили на деревенском кладбище. Приехавшие немцы сожгли клуб, школу и пять домов, оставленных нетронутыми во время июньского пожара.
Погоревав, хуторские на своих пожарищах стали обустраивать землянки. 20 декабря немцы заметили мужчину, который показался им подозрительным. Он сумел заскочить в спасительный лес. Тогда старший приказал сжечь землянки изнутри. Всю ночь жители деревни провели у своих пепелищ. А поутру стали расходиться по родственникам в ближайшие деревни...
Как потом выразилась семнадцатилетняя девчонка Александра Максимовна Шувалова, пережившая, как и все жители деревни, два пожара: «Нас пожгли дважды, один раз снаружи, другой раз изнутри».