Сержанту от Маршала Победы
28.08.2025
«За отвагу, самоотверженность и личное мужество, проявленные в боевых действиях при защите Отечества и государственных интересов Российской Федерации…» – так написано в положении о медали Жукова. Подразделение, где служил сержант Вязёнкин, на Артемовском направлении находилось на самом передке. – Когда летом 2023-го «укропы» пошли в контрнаступ, мы выстояли, не сдали ни одной позиции, хотя они превосходили нас и численностью, и вооружением, – сказал Виктор Александрович. Награду ему вручили в родном Кирове.
Пекло
– Северский район, чуть выше Артемовска. Там с 2014 года воевали. Три раза территории переходили из рук в руки. Разбито все, даже собачьи будки. Руины, бурьян. «Укропы», когда уходили, отравили все колодцы – бросали туда трупы животных, – вспоминает Виктор Вязёнкин.Самый край. Метров 200 и – «Здоровенькі були!» или польское «Джень добры!». Наемников там немерено. И днем и ночью над головой стаи «птиц». Сбросы, сбросы, сбросы… Били по нашим позициям из «Градов», минометов, с вертолета, танков. Там, на фронте, как считает Виктор Александрович, даже время течет по-другому – когда смерть дышит тебе в ухо, день может быть как год. У него таких дней 446 – столько пробыл на спецоперации, и большую часть на передовой.
– Случаев, когда спасали своих товарищей, много было. Капитана, которому ногу оторвало, выносили. На бойца из соседнего батальона две гранаты сбросила «птичка». Его буквально изрешетило осколками. Мы вытащили раненого в безопасное место. Я с ним остался ждать медиков. Он все порывался встать. А это верная смерть – легкие пробиты, осколки внутри, кровью изойдет. Я ему говорю: «Полежи, подумай о чем-нибудь хорошем». А он: «Нет у меня ничего хорошего». Пауза. «Мама у меня есть». Донесли его до госпиталя. Я потом узнал, что он выжил. А однажды рядом с моей позицией по БМП прилетел снаряд. Шестерых бойцов разбросало. Были раненые, контуженые, но все живы остались. Один мой друг сказал: «Когда попадают на передок, Богу начинают молиться даже те, кто в него не верил». Он там на фронте крещение принял, – рассказал Виктор Александрович.
Пулемётчик «Свара»
Позывной Виктор Вязёнкин получил профессиональный – «свара» от «сварщик». Специальность с ним по жизни, даже во время срочной службы в автомобильных войсках. Маска, электроды… После окончания училища в Кирове он работал на здешнем знаменитом чугунолитейном заводе, потом в ООО «Метал-Воркс». 24 октября 2022 года из военкомата пришла повестка о мобилизации. Утром следующего дня, попрощавшись с семьей, уехал на сборный пункт. Месяц на полигоне – и назначение в мотострелковый полк пулеметчиком. Кстати, одна из самых опасных военных профессий. Для врага пулеметчик – первая цель.– Поначалу, как и всем, мне было сложно. Нет человека, который бы не боялся смерти. Самое главное, держать себя в руках, не паниковать, иначе сам пропадешь и товарищей подставишь. Страх остается, но его надо держать в узде. Надо слушать, смотреть – выходы, прилеты, с какого расстояния, передавать информацию артиллерии, чтобы подавили эти точки. И сами могли по ним гранатометами поработать, – продолжает Виктор Вязёнкин.
У нынешних боевых действий иной характер. Об этом все ветераны СВО говорят. Первую скрипку играют беспилотники. Сидит где-то оператор, «играет», а на земле кровь. Над позициями, где располагалось подразделение Вязёнкина, что только не летало – fpv-дроны, MAVIC, камикадзе, «крыло», «баба-яга». Даже гексакоптеры, которыми поля опрыскивают, вэсэушники приспособили. Над всеми висела «мамка» – дрон-разведчик. Поэтому на вражеские позиции заходили «по-серому», когда только-только начинает рассветать. В это время ночные дроны с тепловизором меняли на дневные. Наши бойцы научились украинских «птиц» сбивать, и своих коптеров прибавилось.
– Думаю, когда-нибудь СВО все равно бы случилось. На Украине бандеровцы подняли головы. Фашисты, они и есть фашисты. При одном штурме, там были мои друзья, наши взяли позицию, пленному украинцу раны перевязали. А он сказал, что отступать им не дает заградотряд – свои расстреляют. Убитых с поля боя они не забирали – бросали или закапывали. У нас наоборот – всех «200» стараются, как только появляется возможность, вытащить, – подтвердил Виктор Александрович.
Проза войны
Жизнь, она и в окопах жизнь. Быт какой-никакой надо обустраивать, есть, спать. Хотя последнее получалось урывками между штурмами, дежурствами и налетами.– Климат там, особенно зимой и в межсезонье, не очень – грязь, днем еще тепло, а ночью холод. Досаждали нам грызуны, обитавшие на брошенных полях подсолнечника. Мыши даже порох грызли. На них охотились здоровенные, как кошки, крысы. Выручали спецсредства от этой напасти, что с гуманитаркой присылали, – объяснял Виктор Вязёнкин.
На самом деле гуманитарка (маскировочные сети, окопные свечи, вязаные носки и т.д) – большое подспорье для наших бойцов. Даже из старой маскировочной сетки можно ложную позицию сделать – пусть враг на нее свой боекомплект тратит. И окопная свеча согреет, не даст простыть.
Когда в 2023 году Виктор Александрович в Киров в отпуск приезжал, встречался с главой администрации Игорем Феденковым. Получил от него тепловизор – вещь на фронте незаменимую. Волонтеры собрали для его подразделения рации, антенны, медикаменты, газовые баллончики для плит, блиндажные свечи, печку-буржуйку, инструмент, продукты. Трижды за время его службы им кировчане гуманитарку передавали.
«
Человек, переживший однажды большие испытания и победивший, будет всю жизнь потом черпать силы в этой победе.
Георгий Жуков, Маршал Советского Союза.
Мужество жить
В первом штурме в марте 2023-го Виктор Вязёнкин был ранен – автоматной очередью прошило бедро. Сделал, как еще на полигоне учили, – жгут, обезбол и ползком выбираться к своим.– Полз я почти сутки. Местность холмистая, грязь, холод. Уже в госпитале увидел, что пальцы на ноге почернели, но, к счастью, все обошлось. От коптеров прятался в воронках, прижимаясь к земле. Мины вокруг. Там зверьков мелких масса, на бурундуков похожи. Бегают, суетятся. Война идет, а у них своя жизнь. Под сплошным огнем товарищи на помощь подойти не могли. Их бы сразу убили. На одного с дрона могут взрывчатку и не сбросить, а если увидят, что группа раненого эвакуирует, ударят обязательно. Мне таких случаев много рассказывали, – сказал он.
Около месяца пробыл в госпитале. Потом дали отпуск, и снова в строй. 13 января 2024 года, аккурат на Старый Новый год, Вязёнкин с сослуживцем попали под сброс. Виктора Александровича за старшего направили на другую позицию. Вышли – на поле сидела «птичка». Их передвижение засек сверху вражеский дрон-разведчик. Коптер взмыл вверх и сбросил гранату. Не успели бойцы заскочить в старое минометное гнездо.
– Взрывной волной с меня сорвало каску. Чувствую удар в голову, кровь. Думал – все. А дрон еще летает. Подождали, пока не улетел. У моего товарища руки от контузии не слушались. Перевязались кое-как. «Уходи», – говорю. А он: «Я тебя не брошу». Поскольку я сержантом был, приказал ему идти на позиции. Он послушался. Зима. Снег. Видел я плохо, собрался с силами и пошел. Ребята меня рядом с блиндажом подхватили. Медикам дали весточку. Они меня уже ждали. С километр до машины я снова шел сам. Плелся потихонечку. Знал, если понесут, по нам сразу начнут работать. В госпитале сказали, что ранение мое тяжелое, глаз пришлось удалить, второй видит очень плохо. Контузия дала о себе знать. Когда домой позвонил, супруга сказала, что сон видела вещий, как меня ранило. Такой же ей и перед первым моим ранением снился, – поделился Виктор Александрович.
Несколько месяцев провел он в госпиталях. Врачебная комиссия. Группа инвалидности. Фонд «Защитники Отечества» помог с оформлением положенных ветерану боевых действий документов и льгот, с оборудованием жилья спецсистемой и «умной» тростью для слабовидящих.
Когда спрашивают, что дает силы жить, он отвечает: «Любовь. Первый раз, когда после ранения к своим полз, о своей семье думал – о жене, сыновьях. Это мне силы давало и сейчас дает».
Крепче чугуна
Корни Вязёнкиных в Кировской земле. Дедушка по отцовской линии Иван Михайлович родом из деревни Дуброво. В Великую Отечественную в 17 лет он добровольцем ушел на фронт. Был пулеметчиком, как и его внук. Только бил врага из «Максима». В одном из боев получил тяжелое ранение. Товарищи поначалу думали, что он погиб, но потом увидели – шевелится. На самолет – и в госпиталь. Когда поправился, комиссовали и отправили домой. Пока силы были, Иван Михайлович работал на Кировском чугунолитейном заводе. Почти 20 километров ходил из Дуброва на смену. Бабушка Любовь Алексеевна из деревни Вежи Кировского района. Ее отец, прадед Виктора Александровича, летчиком был. Тоже участник Великой Отечественной.
– В Кировском районе тяжелые бои шли. Немцы хотели отбить важный железнодорожный узел – Фаянсовую. Удержала его наша разведрота. А фашисты думали, что это основные полки советской армии подошли, и ушли в оборону. Здесь сформировалась линия фронта. Киров был под немцами четыре месяца, а Людиново неподалеку – два года. Бабушка по маминой линии Лидия Петровна все это время была разлучена с матерью, та в Людинове в оккупации, а она под Кировом. К счастью, все живы остались, – рассказал Виктор Вязёнкин.
Корни Вязёнкиных в Кировской земле. Дедушка по отцовской линии Иван Михайлович родом из деревни Дуброво. В Великую Отечественную в 17 лет он добровольцем ушел на фронт. Был пулеметчиком, как и его внук. Только бил врага из «Максима». В одном из боев получил тяжелое ранение. Товарищи поначалу думали, что он погиб, но потом увидели – шевелится. На самолет – и в госпиталь. Когда поправился, комиссовали и отправили домой. Пока силы были, Иван Михайлович работал на Кировском чугунолитейном заводе. Почти 20 километров ходил из Дуброва на смену. Бабушка Любовь Алексеевна из деревни Вежи Кировского района. Ее отец, прадед Виктора Александровича, летчиком был. Тоже участник Великой Отечественной.
– В Кировском районе тяжелые бои шли. Немцы хотели отбить важный железнодорожный узел – Фаянсовую. Удержала его наша разведрота. А фашисты думали, что это основные полки советской армии подошли, и ушли в оборону. Здесь сформировалась линия фронта. Киров был под немцами четыре месяца, а Людиново неподалеку – два года. Бабушка по маминой линии Лидия Петровна все это время была разлучена с матерью, та в Людинове в оккупации, а она под Кировом. К счастью, все живы остались, – рассказал Виктор Вязёнкин.
Светлана Малявская
Фото Сергея Лялякина