Газета
Прямая линия
Дом Щепочкина
Так почему же не попали картины Рыженко в Гостиные ряды в 2011 году, как было определено губернатором? Все очень просто – глобальные реставрационные работы, проводившиеся там, оттягивали открытие галереи. И тогда, по словам директора объединенного музея–заповедника Виталия Бессонова, появилась идея создать галерею художника в Полотняном Заводе, в доме Щепочкина, являющемся, по сути, дворцом эпохи классицизма.24 апреля 2014 года выездной Совет по культуре и искусству при губернаторе области (проводившийся в Полотняном Заводе) одобрил идею отдать дом Щепочкина под галерею Рыженко.
- Это старинное здание, там очень высокие потолки, и оно оптимально подходило для формата картин Рыженко, - рассказывает Руслан Смоленский, бывший в ту пору заместителем губернатора области и занимавшийся, в частности, поисками места для галереи. - В Гостиных рядах же другая ситуация с планировкой – диорамы Рыженко туда однозначно не попадали по всем параметрам, там ниже потолки.
Но сразу перевезти картины в дом Щепочкина было невозможно, памятник архитектуры XVIII века также требовал реставрации.
7 мая Павел Викторович приехал в Полотняный Завод. Здесь вместе со Смоленским и Бессоновым он осматривал дом Щепочкина, который очень ему понравился. Рыженко, по свидетельству очевидцев, ходил по этажам, придирчиво рассматривая залы и примеряя в уме, какие полотна и где можно разместить. Высокие потолки второго этажа давали возможность показать всю красоту масштабных полотен. Художник также предложил, чем занять первый и третий этажи, меньшие по высоте. После этого посещения с одобрения Рыженко приступили к подготовке здания к реконструкции. И тогда же, параллельно, по свидетельству Руслана Смоленского, были подготовлены официальные документы по передаче коллекции картин художника в собственность государства в лице правительства Калужской области.
Павел Рыженко, колебавшийся еще с передачей своих картин в 2011 году, теперь уже настаивал на этом в 2014-м. Что поменялось? Что произошло?
- У тех, кто достаточно близко общался с Павлом Викторовичем, было ощущение, что он чувствовал свою скорую кончину, – сказал Смоленский. - 7 мая мы сидели в Полотняном, строили планы на будущее, но все время Павел Викторович с тревогой говорил о том, что может стать с его бесценными картинами, если его не будет (замечу, что самим Рыженко не было продано ни одной картины). В солнечный день рядом с этим здоровяком все воспринималось как-то не очень серьезно. Но он говорил, что есть силы, заинтересованные в постепенной продаже коллекции и ее исчезновении в частных собраниях. При этом выбор в пользу передачи в дар государству полотен им был сделан, так как это делало невозможной их дальнейшую продажу.
Руслан СМОЛЕНСКИЙ:
- Наша трагедия в том, что Рыженко был художником, которого не было до него, и я думаю, что в ближайшие пятьдесят, может, и сто лет не появится у нас в России. В чем была его уникальность? Не в том, что он гениально писал батальные сцены, пейзажи. Он рисовал души. Так, как он живописал состояние русской души, никто из художников не может.
Поворот
Казалось бы, ничего, кроме предчувствий самого Рыженко, не предвещало беды. Наоборот, все складывалось хорошо: решилась наконец судьба картин, Павел Викторович уже был поглощен работой над грандиозным не только по масштабам, но и по силе духа проектом диорамы Стояния на Угре, назначена была и дата передачи коллекции - 23 июня.- 23 июня 2014 года был достаточно тяжелый день, но мы тогда не понимали, что он станет для нас роковым, - вспоминает Руслан Смоленский. - Именно 23 июня открывалась персональная выставка Рыженко в Калуге. Павел Викторович должен был подписать все документы на этом открытии. Но именно в этот день в Юхновском районе проходили траурные мероприятия воздушно-десантных войск, посвященные 45-й годовщине гибели военно-транспортного самолета Ан-12БП, на которые прибыл сам командующий воздушно-десантными войсками России генерал-полковник Владимир Шаманов. И в этот же день, 23 июня, в Калугу прибыли в сопровождении МЧС четыре первых автобуса с беженцами из Донецкой и Луганской областей. К губернатору тогда обратились федеральные власти с просьбой начать нашими же автобусами экстренный вывоз беженцев в связи с гуманитарной катастрофой, сложившейся на границе Ростовской области с Луганской и Донецкой областями Украины. Это были автобусы, забитые женами и детьми тех ополченцев, которые погибли уже в самом начале конфликта. Собственно, тогда и было принято решение подписать акт о передаче в собственность Калужской области картин Рыженко 10 августа на закрытии выставки. Обсудив это с Павлом Викторовичем, мы с ним тепло распрощались. Я уехал встречать беженцев, практически всех впоследствии оставшихся жить в нашей области. К сожалению, никто из нас тогда даже не догадывался, насколько сбудутся все предчувствия Рыженко, касавшиеся и его судьбы, и его полотен, и поведения близких людей.
Подписания о передаче картин в дар Калужской области так и не случилось. Помните булгаковское: «Аннушка уже пролила масло.»? Где-то был написан уже другой сценарий развития событий.
- 16 июля раздался звонок, и стало ясно, что история пошла по другому пути. – Руслану Владимировичу до сих пор тяжело вспоминать тот день. - Я не смог найти в себе силы и прийти на закрытие выставки, закрывал ее кто-то из моих коллег. Для всех нас, для окружения русского гения, это была катастрофа.
