«Со всею землёю в соединении…»

    В октябре 1612 года народное ополчение под предводительством Козьмы Минина и Дмитрия Пожарского вынудило сдаться находившихся в Москве польских интервентов. Это было 22 октября, ныне, по григорианскому календарю, этой дате соответствует 4 ноября. В 1818 году в Москве на Красной площади появился знаменитый памятник Ивана Мартоса. Монумент символизирует окончание Смутного времени и изгнание поляков из России. А знаете ли вы, что роковую роль в судьбе самозванца Лжедмитрия II, прозванного Тушинским вором, и в событиях Смутного времени сыграла Калуга, а также Пафнутьев-Боровский монастырь?

   «Потомки будут вспоминать…»

    Целый год калужский «царик» правил со своей царицей — полькой Мариной Мнишек — в Калуге. Пировал, кутил, охотился и расправлялся с неугодными. Тем самым накликал гибель на свою буйную голову.

    11 декабря 1610 года в калужском бору на заячьей охоте его убил личный телохранитель — крещеный нагайский татарин Петр Урусов. Выхватив саблю, князь снес Димитрию голову со словами: «Я научу тебя, как топить в реке татарских царей и бросать в темницу татарских князей. Ты ведь только ничтожный, дрянной московит — обманщик и плут, а выдавал себя за истинного наследника страны, мы преданно служили тебе. Вот теперь я и возложу на тебя ту самую наследную корону, которая тебе подобает!»

    Тело самозванца шесть недель простояло на опознании в холодной соборной церкви Троицы в крепости Калуги. В склепе храма его и погребли. Ходили слухи, что калужане, приверженные Смуте, тайно под покровом ночи вырыли из могилы тело самозванца и закопали около южных боен (башен). Поклонный камень с могилы сохранился и был использован при строительстве фундамента из бутового камня нового каменного Троицкого кафедрального собора.

    «Пока мир стоит, потомки в Московитском государстве будут вспоминать его и вечно благодарить татарского князя за то, что он так замечательно надел на него (Лжедмитрия) корону и тем самым положил конец его свирепствованию, ибо из-за него во всей России было много бед, сильных опустошений, убийств и смертей» — записал о подвиге князя Петра Урусова немецкий хронист и очевидец событий в Калуге Конрад Буссов.

   Объединение

    В январе 1611 года в Калуге Марина Мнишек родила сына. Калужане нарекли его Иваном-царевичем. С большим великолепием младенца крестили по православному обряду в соборной церкви Троицы и обещали сделать наследником московского трона. Но Маринку-католичку и ее сына Ивашку-воренка ждал печальный конец.

    Вскоре в Калугу прибыл князь Юрий Трубецкой для присяги калужан польскому королевичу Владиславу. Но дела его не заладились. Общее настроение служилых калужан было не присягать «латинянину», не идти за Литвой.

    Калуга собрала свое народное ополчение во главе с князем Дмитрием Трубецким. В начале апреля 1611 года войско уже было под стенами столицы. «Все под Москвою стоят, со всею землею в соединении», — пишет летописец.

    По мнению историков, убийство самозванца Лжедмитрия II в Калуге стало предвестником заката Смутного времени в Российском государстве. С гибелью «калужского вора» наступил звездный час для русских воевод. Появилась новая возможность объединения земских сил для изгнания поляков, защиты православия и избрания своего царя из «прирожденных бояр» — Михаила Федоровича Романова. В честь этого события установлен всероссийский праздник — День народного единства.

    — Смелые калужане, отойдя от законной власти, через прелести и мытарства самозванства, пришли к необходимости иметь верховную и законную православную власть, — напишут хронисты.

    На избирательной грамоте Земского собора 1613 года за нового русского царя Михаила Федоровича Романова одними из первых стоят подписи калужан — Кирилла Смирного-Судовщикова, Ивана Бегичева и Ивана Макушина.

    В 1617 году под стенами обители святого Лаврентия принял битву с литовцами знаменитый князь и боярин Дмитрий Пожарский — воевода Калуги. «Бился весь день, и обе стороны, побив много людей, разошлися», — записал летописец. Так были отброшены прочь от города литовцы и войска Опалинского и Чаплинского.

   На пути самозванца

    Летом 1610 года Лжедмитрий II с польским гетманом Яном Сапегой и польско-литовскими войсками выступили из Калуги на Москву. На их пути стоял Боровск. В то время боровское городище было обнесено деревянной крепостью с шестью башнями, две из них были проездными. В нем насчитывалось 267 дворов. Город был взят, половина, даже чуть больше дворов, сожжена. Из 16 церквей от огня пострадало шесть.

    Гетман Ян Сапега скрупулезно подсчитал потери: 4 909 человек. Но в то время, когда он выступил из Калуги на Москву, указывает историк из Боровска Виктор Осипов, в его полках насчитывалось около пяти тысяч человек. И если бы это были потери только самозванца, дальше идти он бы не смог. Стало быть, число, указанное Сапегой, относится к двум сторонам.

    В огне погиб весь монастырский архив, в котором хранились жалованные грамоты за вторую половину XV – XVI век. Сохранилась часть казны, поскольку ее ввиду опасности перевезли в Москву. Восстановление обители связано с именами двух игуменов – Ионы (1613–1619) и Иосифа (1620–1650). Иона поставил свою подпись под грамотой об избрании на царство Михаила Романова.

   Правительство нового царя, укрепившись на престоле, начало проводить учет земель. Вместо погибших жалованных грамот составляются новые, образуется особая комиссия, которая занимается этими делами. Грамоты, выданные монастырю в 1621 и 1624 годах, стали одним из источников для изучения его тогдашних земельных владений, хозяйства, вкладчиков, уклада жизни.