Украинский сценарий и польский след

    Митинги в братской республике пока продолжаются, но их активность и массовость заметно снизились. Оппозиция действует в основном в Минске и других крупных городах. А вот провинциальная Беларусь протесты не поддержала.

   Другие сябры

    В Белоруссии живут мои родственники, однокурсники, однополчане. Я несколько раз был в этой республике и постоянно интересуюсь событиями, которые в ней происходят. Важно, что узнаю я об этих событиях от очевидцев.

    Один из них – Виталий Васильковский, мой однокурсник, с которым в Москве жили вместе в комнате Дома аспиранта и студента МГУ. Он родом из Бреста, в его пригороде и сейчас проживает с семьёй. Ситуацию с митингами знает, что называется, изнутри.

    – Наша область до 1939 года была в составе Польши, которая до сих пор старается оказывать на регион влияние, – рассказывает Виталий. – Но в отличие от Западной Украины, тоже когда-то бывшей в составе Польши, западных белорусов нельзя противопоставлять восточным. Мы едины. Но близость польских и западно-украинских границ всё-таки сказывается. Многие выпускники брестских школ предпочитают учиться в польских вузах, где им предоставляются некоторые льготы при поступлении. Из белорусских и украинских студентов в польских вузах создают отдельные группы, обучение проходит обособленно от поляков, которые пренебрежительно называют белорусов «полищуками». А основным предметом у них является…ненависть к России, ко всему русскому, к родной республике Беларусь. Неудивительно, что именно эти наши студенты из польских городов и составили костяк участников августовских митингов протеста. Наших, брестских, студентов на этих митингах почти не было. Я знаю только о двух оболваненных парнях, которые за академическую неуспеваемость впоследствии были отчислены из Брестского государственного технического университета. А «хвостов» они нахватали именно из-за постоянного участия в проплаченных митингах пани Тихановской, за которую, кстати, не голосовал никто из моих брестских знакомых.

    По информации Виталия, масла в костёр подливали и посланцы из соседней Волынской области Украины. Но теперь эта лавочка прикрыта: белорусско-украинская граница надёжно охраняется. Недавно за попытку её пересечения задержали нескольких украинских боевиков с оружием. Ужесточён контроль и на белорусско-польском КПП в Бресте. Там даже сняли баннер «Сардечна запрашаема, сябры!» (Добро пожаловать, друзья!).

   В недружественном соседстве

    Если Брестская область с двух сторон граничит с Польшей и Украиной, то соседняя с ней Гродненская (тоже до 1939 г. часть Польши) соседствует с Литвой и Польшей. На Гродненщине, в одном из сёл Свислочского района, проживает мой однополчанин Лёша Белькович. В армии он был механиком-водителем БМП-1, а в сельхозкооперативе стал главным механиком. Занимается выращиванием знаменитой белорусской бульбы, заготовкой кормов для скота. Живёт в достатке.

    – В июле, незадолго до начала первых митингов, в наше село приезжал пан Казимеж Тышкевич, – вспоминает Алексей. – Это потомок того самого генерала Тышкевича, который в 1812 году был разбит и пленён у вас под Медынью (Тышкевич воевал за Наполеона в польском корпусе Понятовского. – И.Ф.). В XIX веке Тышкевичи владели Свислочской гминой (волостью. – И.Ф.). Пан Казимеж приезжал, чтобы узнать настроение наиболее уважаемых в нашем селе людей, говорил, как хорошо живут поляки. В том разговоре были намёки на возврат обратно в Польшу. Но пана никто не поддержал, а когда попытались вызвать участкового, он внезапно исчез на своём джипе.

    Была у меня ещё одна встреча с поляками, когда я выехал в Гродно по служебным делам в день первых митингов. На въезде в Гродно была большая пробка из скопившихся машин. Я развернулся и попытался проехать окольными путями, но и там нарвался на пикет оппозиции человек из десяти. Они тоже перекрывали дорогу местного значения, размахивали бело-красно-белыми флагами. Сказал одному, который показался мне старшим, что мне надо в Гродно по срочным делам. Говорил по-русски. Этот старший в чёрной маске ответил мне, что не разумеет «песий йезик» (собачий язык). Я понял, что это был поляк. Спорить было бесполезно, в руках у оппозиционеров были бейсбольные биты и отрезки стальных труб. Я развернулся и въехал в город другой дорогой. До завода добирался более полутора часов, постоянно объезжая перекрытые центральные улицы. Домой вернулся поздно ночью.

    Алексея удивило, что тогда в Гродно на улицах помимо бело-красно-белых оппозиционных, было много польских и литовских флагов и ни одного государственного.

    – Кто голосовал за Тихановскую? Я таких не знаю! – возмущался в разговоре Алексей. – А если так, то зачем воду мутить? Не нравится Беларусь, пусть живёт где угодно!

    Но справедливости ради стоит заметить, что у Тихановской всё же были избиратели, хотя ни о какой её победе и говорить не приходится. Провинция, особенно село, голосовали за батьку, поэтому и не знают среди знакомых сторонников Тихановской.

    Сейчас ситуация в братской республике постепенно нормализуется. Отдельные митинги в крупных городах ещё продолжаются, но теперь ряды их участников исчисляются десятками или сотнями, а не десятками тысяч, как в августе. Белорусы – мирный и трудолюбивый народ, они думают о завтрашнем дне, о своих семьях. В нашей области белорусские строители, не отвлекаясь ни на какие митинги, продолжают мирно трудиться, возводить добротное жильё. Созидание, а не разрушение в характере этого народа.

Фото из открытых источников.