Нить жизни в их руках

    Когда жизнь висит буквально на волоске и боги хирургии уже сделали свою работу, у больных есть надежда только на них — ангелов в белых халатах, охраняющих их жизнь в операционных и дежурящих у постели в реанимациях. Недавно их труд отметили медалью «За медицинскую доблесть», но главная для них награда — выжившие и выздоровевшие пациенты, и свою работу они вовсе не считают чем-то выдающимся.

   Это не шутки

    Пандемия, пришедшая в областную больницу с открытием там специальных отделений для коронавирусных больных, не оставила врачу-анестезиологу-реаниматологу отделения первой реанимации Яне КУЯНОВОЙ времени на размышления. Открыли красную зону, и она просто стала там работать.

    – Поначалу было очень тяжело, – признается анестезиолог, – закрытая зона, защитный костюм ограничивают движение. Плюс тяжелые пациенты, которых надо спасать. Да и о новой болезни тогда мало что знали даже медики. Но работали, налаживали оборудование, учились выполнять все манипуляции в костюмах, противостоять вирусу, отвоевывая у него жизни наших подопечных. От недели к неделе медперсонал становился сплоченнее, стали лучше понимать друг друга, пациентов, привыкли и осознали, что, в общем-то, можно так работать. Мне и раньше приходилось иметь дело с тяжелыми пациентами, реанимация все же, но в красной зоне таких пациентов много. Заходишь туда, видишь и понимаешь, что ситуация серьезная, это не шутки.

    Яна призналась, что в первые дни работы в коронавирусном отделении ей было страшновато. Немаловажную роль в этом ощущении сыграло защитное снаряжение, мешавший дышать респиратор, запотевающие очки, а стояла как раз летняя жара. Ее работа в красной зоне пришлась на май-июнь. Было попросту жарко и душно, хотелось пить, встать под душ, но ничего нельзя снимать и пациентов не бросишь. И только через шесть часов смены можно было позволить себе немного расслабиться и отдохнуть, возвратиться домой к родителям и маленькому ребенку, которому нет еще и трех. Что делать – это ее работа. Главное – принимать меры защиты.

    Сейчас Яна Куянова из красной зоны вернулась в свою реанимацию. И хотя рабочий день длится не шесть, а восемь часов, такого напряжения, как при работе с больными коронавирусом, она не испытывает. На своем пути помогать людям она выбрала реаниматологию и анестезиологию — специальности отнюдь не женские, но ни на миг не пожалела.

    – А если бы опять пришлось пойти в красную зону? – спросили мы молодого врача, три года назад закончившего Московский медицинский университет имени Пирогова и чуть более года работающего после ординатуры в областной больнице в Анненках.

    – У нас там сейчас полный комплект, – смеется Яна, – но если нужно будет на замену, то, конечно, пойду. Уже, наверное, будет полегче. Физически не знаю, но морально точно легче будет.

   Продолжатель династии

    Врач-анестезиолог-реаниматолог Иван АГУЛИН — коллега Яны Куяновой по отделению в областной клинической больнице. Только работает в отделении он подольше, с 2011 года, после окончания альма-матер многих калужских врачей — Смоленской медицинской академии. Правда, сначала Иван Владимирович подумывал о травматологии, но на шестом курсе в медвузе он узнал, что востребована совсем другая специальность. В областной больнице остро нуждались в анестезиологах-реаниматологах.

    – Пациенты, как правило, тяжелые, поступают в критических состояниях. Часто нужно очень быстро принимать решение. Это ненамного отличается от хирургии, травматологии. Там тоже собранность нужна, надо быстро действовать.

    Иван каждый день работает в операционной сосудистой хирургии. До этого пять лет работал в реанимации. В красную зону во время первой волны пандемии попал по доброй воле.

    – Просто заболеваемость набирала обороты. У нас в больнице планировалось, что с конца мая должны открыться корпуса, сначала один, потом второй. Позвонил заведующий Эдуард Алексеевич Анисков, сказал, что будем по очереди работать. Надо – значит надо. В отделении реанимации для больных с ковид-инфекцией работа в принципе та же, что в обычной реанимации: проведение интенсивной терапии, разные манипуляции. Просто другие условия. Самое тяжелое – это делать что-то в средствах индивидуальной защиты. Бесконечно давящий на уши респиратор, запотевающие очки. Поначалу больных все больше и больше в реанимацию поступало. На глазах прямо сгорали. Несколько часов назад общался, пациент в нормальном состоянии был, а буквально через короткий промежуток времени или в следующий заход в красную зону он уже в критическом состоянии на ИВЛ.

    Домашние встретили работу Ивана Агулина спокойно, с пониманием. Жена – врач-офтальмолог, мама Ивана много лет проработала терапевтом и рентгенологом в Козельской больнице, в прошлом году ушла на пенсию. Не понаслышке знают, что медики должны быть на передовой. Врачом был и отец. А гордостью всей семьи считают бабушку, в годы войны спасавшую в госпитале раненых бойцов.

    Вот теперь и внуку пришлось нести свою бессонную вахту. Не война, но все же…

Фото: Татьяна ПЕТРОВА.