Газета
Предложить свою новость
Прямая линия
Пожар показал, что в одно мгновение может превратиться в дым то, что дорого большинству кондровчан. Слава богу, не превратилось. Но дело к этому шло давно.
После расселения дом Щепочкина не остался необитаемым. В его неприглядной утробе находили приют разные люди. Периодически он становился местом сборищ маргинальной пьяни. Как магнитом притягивал бомжей, ищущих приключений подростков.
За старинным особняком в историческом центре города присматривали сотрудники районного краеведческого музея, волонтеры. Во время субботников убирали стихийные свалки, выпиливали сухостой, забивали от незваных гостей оконные и дверные проемы досками. К работам подключались сотрудники городской и районной администраций, учреждений культуры, спортсмены, активисты молодежных движений и просто неравнодушные кондровчане. Но беда все же случилась…
Причины и версии
Один из «аборигенов» дома, Владимир Щукин, не покинувший свое жилище без двери даже после пожара, может многое об этом рассказать. Есть у него, конечно, и своя версия причин случившегося. Но лучше прислушаться к мнению профессионалов.Как считает старший дознаватель отдела надзорной деятельности Дзержинского района ГУ МЧС России по Калужской области Олег Калинцев, причиной возгорания, скорее всего, могло стать неосторожное обращение с открытым огнем, поскольку дом давно обесточен и короткое замыкание исключается. Два магазина, расположенных в доме, имеют свои автономные вводы.
Поджог, по мнению Олега, также маловероятен, так как пожар начался вечером 21 октября, когда вокруг было много людей, и огонь сразу заметили. Но окончательно причины выяснятся в ходе назначенной экспертизы.
Что имеем, не храним…
– Дом принадлежит муниципальному образованию «Город Кондрово»,– рассказала и.о. главы администрации города Татьяна Жукова.
– Кроме того, в здании два нежилых помещения, у которых есть собственники.
– Кроме того, в здании два нежилых помещения, у которых есть собственники.
В 2011 году дом признали аварийным, а в 2014-м расселили. С того момента мы стали искать акционеров, чтобы заключить концессионное соглашение и на условиях государственно-частного партнерства передать особняк для дальнейшего использования.
В здании планируем разместить гостинично-ресторанный комплекс, деловой центр. Может быть, небольшие магазинчики для торговли сувенирной продукцией. А часть помещений собираемся отдать под экспозиции районного краеведческого музея.
Сейчас идут переговоры с инвестором, который возьмет дом в аренду для дальнейших ремонта и реконструкции, конечно, с условием сохранения его архитектурного облика. Но сейчас никаких обязательств по его охране на муниципальном образовании не лежит.
– Дом Щепочкина– это выявленный объект культурного наследия, сейчас идет процедура занесения его в соответствующий региональный реестр. И согласно федеральному законодательству ответственность за его сохранность несет собственник,– возражает директор районного краеведческого музея Елена Орлова.
Да, ответственность – это то, чего нам не хватает. Поэтому по всей стране то здесь, то там горят старинные здания, составляющие наше историческое и культурное наследие. То бомжи, то вездесущие мальчишки, а то и нанятые поджигатели фигурируют в новостных и криминальных сводках.
Но почему собственники (чаще всего муниципалитеты) не обеспечивают сохранность исторических памятников? Может быть, потому, что эти здания для них как чемодан без ручки: и нести невозможно, и выбросить вроде как нельзя. А если оставить без присмотра? Может, стащит кто? Не очень-то и жалко, и даже хорошо, потому что потенциальным инвесторам не нужна обуза в виде исторических зданий. Ведь стоят они, как правило, на «козырных» местах, и бизнесменам очень хочется построить там объекты, которые реально будут приносить прибыль. И делать это лучше «с чистого листа», потому что строительство– это не реставрация. Затраты несопоставимы. Так зачем нести лишние расходы и думать о дополнительных обременениях?
Так, например, в потенциальном проекте реконструкции дома Щепочкина в сфере государственно-частного партнерства указана ориентировочная стоимость проектно-изыскательских работ– десять миллионов рублей. А необходимый объем инвестиций– 100 миллионов. Да за такие деньги можно построить больше десятка быстровозводимых зданий для торговых сетей!
Но не буду дальше лезть в калашный ряд, хотя каждый, кто хотя бы отдаленно знаком с политэкономией, знает, что цель любого бизнеса– получение прибыли. Но власть, если дело касается сохранения исторических памятников, должна суметь найти с ним разумный компромисс.
Да, процесс этот непростой и зачастую растянутый на годы, как в случае с домом Щепочкина. Но хранить (или, по крайней мере, сохранить до лучших времен) то, что досталось от предков, мы обязаны. Тем более это не первый случай, когда в старинных особняках происходят пожары. Так, в Малоярославецком районе сгорел главный дом усадьбы Панское 1814 года постройки, в Калуге– дом Толмачева. При очень загадочных обстоятельствах (судя по видео на YouTube) весной в Кондрове сгорел расселенный дом, в котором в годы Великой Отечественной войны размещался Смоленский обком партии. И пусть это был не дворец, но, как писал Твардовский, пусть и по другому поводу, «речь не о том, но все же, все же, все же…»
Наша справка
Строительство своего дома коммерсант Павел Григорьевич Щепочкин начал в 1800 году, а в середине XIX века под руководством калужского архитектора Петра Ивановича Гусева (создателя здания калужского Дворянского Собрания) дом был перестроен.
Второе название многострадального памятника архитектуры– дом Мещеринова. Это связано с тем, что в 1836 году усадьба перешла по наследству к дочери Павла Григорьевича Елене, которая была супругой генерал-майора Василия Дмитриевича Мещеринова. Боевой генерал был участником русско-турецкой войны, Отечественной войны 1812 года. Имел много наград, в их числе золотую шпагу с алмазами.
После его смерти (1853 год) вплоть до революции 1917 года дом менял владельцев и перестраивался, но в целом представлял собой многофункциональное сооружение: верхний этаж предназначался для управляющего фабрикой, второй– для служащих с их семьями, в цокольном этаже располагалась прислуга, кухня, в подвалах– подсобные помещения.
В послереволюционные годы здание стали использовать как общежитие, налепив множество комнат-клетушек. Позже туда провели центральное отопление и разобрали печи. В итоге старинные интерьеры были уничтожены. В 1980-х годах был разрушен левый флигель усадьбы. От него остались лишь остовы стен. Но в основном здании и правом флигеле люди жили до 2014 года. В последние годы на территории дома велись археологические изыскания, в результате которых было сделано много интересных открытий.
Строительство своего дома коммерсант Павел Григорьевич Щепочкин начал в 1800 году, а в середине XIX века под руководством калужского архитектора Петра Ивановича Гусева (создателя здания калужского Дворянского Собрания) дом был перестроен.
Второе название многострадального памятника архитектуры– дом Мещеринова. Это связано с тем, что в 1836 году усадьба перешла по наследству к дочери Павла Григорьевича Елене, которая была супругой генерал-майора Василия Дмитриевича Мещеринова. Боевой генерал был участником русско-турецкой войны, Отечественной войны 1812 года. Имел много наград, в их числе золотую шпагу с алмазами.
После его смерти (1853 год) вплоть до революции 1917 года дом менял владельцев и перестраивался, но в целом представлял собой многофункциональное сооружение: верхний этаж предназначался для управляющего фабрикой, второй– для служащих с их семьями, в цокольном этаже располагалась прислуга, кухня, в подвалах– подсобные помещения.
В послереволюционные годы здание стали использовать как общежитие, налепив множество комнат-клетушек. Позже туда провели центральное отопление и разобрали печи. В итоге старинные интерьеры были уничтожены. В 1980-х годах был разрушен левый флигель усадьбы. От него остались лишь остовы стен. Но в основном здании и правом флигеле люди жили до 2014 года. В последние годы на территории дома велись археологические изыскания, в результате которых было сделано много интересных открытий.
Фото автора и из соцсетей.
